Постоянны в голове эти мысли о тебе...
иль дотторе | il dottore
[геншин импакт | genshin impact]
оригинал / original
усовершенствованный собственноручно человек, возраст варьируется от тела; учёный, предвестник фатуи; гений.
ОПИСАНИЕ ПЕРСОНАЖА:
— родом из сумеру;
— был со скандалом изгнан из академии за свои эксперименты;
— завербован в фатуи лично пьеро;
— в свою очередь, занялся скарамучей;
— пожалуй, самый гениальный и опасный учёный тейвата с момента падения каэнри;
— умеет клонировать себя и не только;
— не воспринимает архонтов авторитетами, но вполне — материалом для изучения и воссоздания;
— в своей силе опасности с последними весьма сопоставим, вынуждая их себя откровенно опасаться;
— имеет несколько лабораторий по всему тейвату;
— как-то дилюку не посчастливилось с ним столкнуться, но посчастливилось в этом столкновении (чудом) выжить;
— человек крайне специфического характера и нравов.
ВЗГЛЯД В БУДУЩЕЕ
(планы на игру / наигранная история / хедканоны / всё, что соигрок должен знать)
мне бы хотелось взаимодействия по линии фатуи, возможно столкновение, сотрудничество, бытие связующим звеном с пьеро и не только — почвы много, на самом деле. если правильно подвести, кэйя и себя может позволить исследовать, будучи наполовину порождением бездны после всего, что с ним произошло, как и его пока малопонятная связь с ирминсулем из-за родства с ирмином может быть крайне занимательной; старое древо-то все причины сжечь, к чёрту оно сталось вообще?
а дилюк вот смотрит на мангу и вполне не против эти события не просто учитывать, а ещё и отыграть. вкусное предложение, не так ли?
в плане требований скажу, что хотелось бы видеть 3 лицо, остальное есть исключительно на ваш выбор, мы с лёгкостью адаптируемся. полагаю, важно уметь и любить играть жесть и вещи сомнительной морали, ибо это же дотторе, ну правда. и, конечно же, желать участвовать в сюжете, собрать предвестников (не только?) и с ними взаимодействовать. можно с пристрастием.
ТРЕБОВАНИЯ К СОИГРОКУ:
Минимальная постовая активность: | Минимальная флудовая активность: | Предполагаемая тема пробного поста: |
Со стороны могло показаться, что как минимум Кэйе очень просто давался этот разговор. Что говорить с Дилюком, вот так открыто взаимодействовать — это не сложно, ничего не задевало и не вызывало некоторые противоречия. И, если честно, это будет правдой более чем наполовину. Ведь, несмотря на все недомолвки, они оба знали, что Дилюк вернётся спустя пару лет: иначе случиться просто не могло. Вернётся не один, а с рядом ответов, кипой новых вопросов и некоторой информацией, что приведут его к переосмыслению: злиться на Кэйю будет попросту не за что, лишь только обида по той части, что личная, что касалась доверия — сложно и поломано будет лишь там. Но... не та ли это справедливая цена, которую стоило заплатить за взросление и снятие розовых очков идеализма? Лучшего способа, как и ситуации, представиться не могло. Кэйя, так или иначе, поддерживал Дилюка на всём его пути — и слов для этого было нужно куда меньше, чем казалось. Мало что изменилось и сейчас, вероятно. Вне безопасности Монда им едва ли найдётся, о чём поговорить в ближайшую вечность. Альберих может — и непременно сделает это — упомянуть про пострадавший глаз ещё не раз, задевая и тыкая названого брата палочкой в чувство вины, но ведь им обоим известно, что на самом деле Кэйя не в обиде. Для него это тоже — плата за урок; второе за раз напоминание о том, что нет табу большего, чем правда, и что на этом пути он должен нести её один, без шанса быть понятым. Только его ноша, как того, чей род следом за Чёрным Солнцем не смог ни предотвратить катастрофу, ни взять под контроль ситуацию после, сохранив хотя бы те жалкие остатки, что уцелели после падения величайшей из цивилизаций. Справедливо для каждого из них и, наверное... Наверное, оттого, при всей лёгкости взаимодействия и произносимых слов со стороны Альбериха, всё для него неоднозначно тоже. Он человек куда меньше, чем Дилюк, и практически пуст в своём содержимом, чтобы страдать над мелочами; однако "меньше" и "практически" не равно совсем. И потому ему не плевать. И потому он крутится даже сейчас. Молчание в пропасть в каокм-то смысле было бы только хуже, сильнее подчёркивая таковую, должно быть.
Вышло как раз по этому принципу: всё по делу, а дальше... несколько комментариев и "ничего". Ничего, переполненное очень многим, но едва ли способное быть переведённым в слова, ведь и говорить, ну... что? О чём? Спросить что? Прояснить? Обвинить? Извиниться? Немного тупик, даже если тем на деле тысяча и одна. Не сейчас, Дилюк скрипел (буквально и метафорически). Что, с одной стороны, загляденье, и Кэйя способен даже сейчас это уловить почти с замиранием сердца, а с другой... Наверное, даже у него имелись свои лимиты цинизма и мразотности.
— Это очень эффектно. Ты не спрашивал, конечно, и не нуждаешься в этом, но если предположить, что тебе подобное было бы важно: знаешь, не стоит это использовать. Можешь считать, что я завидую силе и всё такое, но... Правда, не стоит.
Странно чувствовать его рядом. Снова. Сначала — непривычное ощущение от отсутствия глаза, а затем не только этот самый глаз обратно, так ещё и пожар Дилюка, его пламя, жар, тепло, смешанное с железом крови и чем-то странным, чего прежде не улавливал никогда, ещё и в комбинации со стихией богов... Это правда подзабытое, почти обжигающее прикосновение. Странно, что ни искр, ни чего-то подобного не последовало, ведь Альберих буквально заряжен электричеством.
— ... Если сегодня я-таки в роли девицы, то мне должно быть душно и неловко, — кисло-сладко усмехнулся, принимая жест Полуночного Героя. Не то чтобы Кэйя в восторге от этой затеи и подобного хотел, но так правда быстрее. Им надо убраться, а насколько крепко с ходу будут держать собственные ноги — Альберих не уверен. — Не скажу за неловкость, но душно буквально на грани напряжения, — неизменно про элементали. Ткань неплохо передавала электричество, потому приходилось прижиматься, не прижимаясь, и держаться, не особенно двигаясь. Лишь бы скорее выбраться и почувствовать под ногами твёрдую землю, а не чертово биение чужого сердце и разогнанную по телу горячую кровь. А дальше имелась стенка, Дилюк в помощь к стенке, если совсем плохо — ледяная трость. В общем, пешком.
— Спасибо, — глухо и без издёвки, коротко и лишь с недолгим мазком взглядом.
— Не против, если я... тоже перетрусь в таверне, прежде чем поковылять восвояси?